«ПУТИН — МЯГКИЙ ДУШОЙ»
ЧТО УВИДЕЛИ И УСЛЫШАЛИ В ВОЛГОГРАДЕ
ЕВРОПЕЙСКИЕ ЖУРНАЛИСТЫ.
текст: Елизавета Замыслова
Bысадка иностранных корреспондентов на бывшем военном аэродроме «Гумрак», ставшем после войны гражданским аэропортом Волгограда, происходила в сложнейших погодных условиях: под градом и ледяным ветром, который редко утихает в этой степной местности.
— Как немцы вообще сюда дошли… — шепчет звукооператору Себастьяну Гиссе репортер европейского телеканала ARTE Владимир Вазак, натягивая свою европейскую термоушанку.
Славянское имя досталось французскому журналисту от отца, политэмигранта из Чехословакии. Приехав во Францию студентом в послевоенном 1946-м, он больше не вернулся на родину, где к власти пришли коммунисты. По настоянию отца Владимир учил в школе русский, поэтому многое в нашей жизни понимает без перевода.
«ПУТИН ХОЧЕТ БЫТЬ ПОХОЖИМ НА СТАЛИНА? — ДА МОЖЕТ, И ХОТЕЛ БЫ… НО ОН НЕ ТАКОЙ»
— А вам какой ветеран нужен? Со школьниками или в кругу семьи постановочную сцену сделаем? — интересуются в волгоградской администрации. — Или, может, вас в район отправить? Там у нас как раз будет ветеран Дуванов, который самого Паулюса видел!
— Видел Паулюса?! C’est pas mal! Это нам очень даже подойдет! — радуется Владимир Вазак, понимая, что такой персонаж может вызвать особый интерес у немецкой аудитории ARTE, уникального в своем роде европейского телеканала, который создается редакциями двух стран — Франции и Германии — и вещает одновременно на двух языках.
По нечищеным, заметенным ночной метелью городским дорогам пробираемся из центра в Дзержинский район. Сталинский ампир стройных широких улиц сменяют потрепанные пятиэтажки и новенькие коттеджи.
— С трудом верится, что это один и тот же город! — восклицает Себастьян.
На территории занесенной снегом новенькой детской площадки организована импровизированная сцена. На бетонном заборе — приклеенные скотчем стенгазеты с поздравительными стихами, георгиевскими лентами и парадными портретами ветеранов. У подножья разноцветной железной горки уже разлиты по рюмкам «боевые сто грамм». Женщина из ТОСа (территориального общественного самоуправления) в сочно-голубом лыжном костюме по одному вылавливает соленые огурцы из трехлитровой банки. Дети, старики и просто местные жители среднего возраста уже заняли места в «зрительном зале» на лавочках. В первом ряду — старики. «Зимнее солнце пригревает ветеранов Сталинграда, собравшихся на праздник», — как скажет потом Владимир Вазак в своем репортаже.
Торжество, как и положено, открывает глава района. Затем слово предоставляется тому самому Дуванову, который видел Паулюса . 90-летний Константин Васильевич бодро выходит на середину сцены.
— 20-летним связистом я прошел Сталинград вдоль и поперек… — за десятки послевоенных лет рассказ отрепетирован до мельчайших деталей.
У развернутой тут же полевой кухни начинается раздача солдатской каши. Распробовав гречку с тушенкой, французы, забыв про свои основные обязанности, бегут за добавкой.
— Нам бы к ветерану в гости напроситься, — доедая, говорит мне Владимир.
Ветеран не против.
— Меня тут французы оккупировали! — шутит Константин Васильевич, встретив на темной и традиционно грязной лестничной клетке соседку. В светлой трехкомнатной квартире по-стариковски чисто и пустынно. На столе в гостиной Константин Васильевич приготовил фотографии. Нет, не пожелтевшие, а совсем новые, блестящие: на одной Дуванову жмет руку В. В. Путин, на другой — Д. А. Медведев.
— Вот, смотрите, пишет мне Путин: «Уважаемый Константин Васильевич, мы гордимся вашим поколением, поколением героев и победителей», — Дуванов дрожащими руками протягивает журналистам письмо с подписью президента.
— А как вы думаете, Путин хочет быть похожим на Сталина? — спрашивает Вазак.
— Да может, и хотел бы… Но он не такой, — с видимым сожалением отвечает Дуванов. — Путин — мягкий душой.
— А разве сейчас нужен такой, как Сталин? — удивляется журналист.
— Ну, так это же ваш Черчилль сказал, что Сталин принял страну с сохой, а оставил с атомной бомбой!
Вазак на приписывание Черчилля французам никак не реагирует.
— Мы благодаря ему войну выиграли! — выдает ветеран главный аргумент всех сталинистов.
— Но какой ценой… — безнадежно возражает Владимир.
— А про Паулюса-то расскажите, — в десятый раз пытаюсь я вывести ветерана на ключевой рассказ. То и дело сбиваясь на подробности, Константин Васильевич все-таки доходит до сути.
— Это было у центрального магазина. Меня поставили охранять трофейный армейский коммутатор. Вдруг бежит ко мне сержант и кричит: «Костя, бросай все, пойдем скорее! Сейчас будут выводить Паулюса!». Я и побежал. Вижу: вывели его из подвала, посадили в машину. И вдруг подходит прямо к пассажирской двери сержант в полушубке: три автомата на нем трофейных навешены. «Тудыть твою — растудыть! — кричит. — Сколько наших солдат положил и расселся тут в личном автомобиле!» И наводит на него дуло автомата. Кто-то в одно мгновение подскочил и сбил его с ног. И крики отовсюду: «Увозите скорее! А то сейчас его тут порешат!»
Константин Васильевич не хочет отпускать французов и готов рассказывать еще и еще. Их спасает только то, что в дверь уже звонят англичане — из BBC.
«ДЛЯ НАС ДЕЛО ПРИНЦИПА — СОХРАНИТЬ ЭТО ВСЕ»
На площади Павших бойцов у Вечного огня в любую погоду в почетном карауле стоят волгоградские старшеклассники в военных шинелях. У девочек из-под ушанок выбиваются парадные белые банты. Будничная для коренных волгоградцев картина поражает европейское сознание: зачем спустя столько лет морозить детей изо дня в день?
— Понимаете, это фасадный патриотизм, — объясняет французам Борис, один из немногочисленных местных оппозиционеров, к своим 22 годам успевший пройти путь от национал-большевика до анархиста. Мы встречаемся с ним в кафе, где он с друзьями подводит итоги субботнего обхода полицейских участков (группа инициативных граждан, в которую входит Борис, изучает, все ли в устройстве этих участков соответствует закону о полиции).
— Риторика великой державы, к великому стыду, не соответствует реальному положению дел, — объясняет французам Борис. — На празднование годовщины выделены огромные деньги, а ветеранам-участникам битвы, которых в городе осталось меньше 500 человек, раздали всего по 5 тыс. рублей. Некоторые же старики вообще оказались без жилья из-за махинаций местных властей с полагающимися им квартирами.
Фигура «Родины-Матери», вознесшей меч над городом, внушает французам не благоговение, а ужас.
— Иностранцы часто спрашивают меня на экскурсии, — рассказывает экскурсовод Алена, — не слишком ли много внимания мы уделяем нашему прошлому, пусть и героическому? Но понимаете, после разрухи 90-х, когда шли разговоры о том, чтобы вообще снять почетный караул на Мамаевом кургане, теперь для нас дело принципа — сохранить это все. Чтобы показать внутреннюю мощь русского народа, но ни в коем случае не державу-монстра, которая наводила ужас на Запад.
Алене двадцать с небольшим, в музей она пришла работать полтора года назад, сразу после института.
— А нам кажется, что вы продолжаете жить в условиях холодной войны, — возражает Владимир Вазак.
— Да что вы! — смеется Алена. — Просто внутри каждого из нас еще остается советский осадок, который иногда невольно всплывает, и мы со стороны кажемся вам агрессивными.
«ВМЕСТО ВОДКИ И НАРКОТИКОВ В ГРЯЗНОМ ПОДЪЕЗДЕ МЫ ПРЕДЛАГАЕМ ИМ КОННЫЙ СПОРТ И ТАНЦЫ»
На следующий день с утра пораньше везу французов на блошиный рынок.
— C’est hyper branché! («Это очень модно». — Openspace), — толкает меня в бок Себастьян, указывая на пятилитровую жестяную канистру из-под бензина.
— Неплохо будешь смотреться с ней в каком-нибудь парижском клубе, — смеюсь я, выторговывая у разрумянившегося волгоградского рыбака канистру за 500 рублей.
А Владимир, радуясь, как ребенок, уже тащит откуда-то железный символ СССР — плоские спаянные серп и молот.
— Прекрасная подставка под горячее, n’est-ce pas?!
Французы, забыв про 20-градусный мороз, готовы часами бродить между рядами выложенного прямо на снегу старья. То, что для нас дачный хлам советской юности, для них — ценнейшие артефакты, писк моды.
Но нам пора: ждут в Кадетском казачьем корпусе имени К. И. Недорубова, открытом три года назад на окраине города на месте старой общеобразовательной школы.
— Бонжур! Жё мапель Натали. Мы вас уже заждались! — выбегает встречать нас на крыльцо помощник директора красавица Наталья. — Вот видите, какая метель и мороз: теперь вы понимаете, в каких условиях Сталинградская битва разворачивалась!
Ее образ — стройная пепельная блондинка в женской синей казачьей форме и сапогах на каблуках, с ярким макияжем — так поразит воображение французов, что пройдет лейтмотивом по всему репортажу.
— Вставай, страна огромная! — гремит из динамика.
Мы на уроке литературы. Ученики, кто-то в обычной одежде, кто-то в кадетской форме, анализируют строчку из песни Александры Пахмутовой «Горячий снег», пытаясь выяснить «горячий снег — кровавый снег» — это эпитет, метафора или все же оксюморон?
В конце урока французы расспрашивают ребят, кто кем хочет стать и где хотел бы жить, когда вырастет. Из одиннадцати человек десять отвечают, что останутся «на этой священной земле». Мальчики все хотят стать военными, а один даже отмечает, что патриотом. И только кудрявый юноша в штатском, сидящий за первой партой, хочет быть переводчиком.
После обеда, обрамленного, как положено у казаков, общей молитвой, тожественное построение на плацу.
— Кадеты, поздравляю вас с 70-летней годовщиной великой победы в Сталинградской битве! — приветствует воспитанников директор, казачий атаман Владлен Стратулат.
— Урраа-урраа-урраа! — гремит ему в ответ.
После команды «вольно» дети убегают в жилой корпус.
Хлебосольные казаки не отпускают французов без обеда. Сало да соленья на закуску, уха на первое, кулеш (традиционное казачье блюдо на основе пшена, картофеля и сала) на второе. Наслаждаясь угощением, Владимир не забывает задавать вопросы.
— Нет ли парадокса в том, что вы возрождаете казачьи традиции и одновременно вспоминаете героическое прошлое советского строя, который это казачество уничтожил после 1917-го года?
— Да нет, — улыбается Владлен Георгиевич. — Мы же не режим вспоминаем, а героический подвиг русских солдат, победивших фашизм. Парадоксального много в нашей истории. Вот, например, герой Советского Союза Недорубов, в честь которого мы назвали наш корпус. Прошел три войны. Сначала Первую мировую, потом в Гражданскую перешел от белых к красным, в 1930-е, как положено, отсидел: строил канал Москва-Волга. А в Великую Отечественную сформировал полк добровольцев и пошел защищать Родину.
— Не слишком ли сурова для детей военная дисциплина? — спрашивает французский репортер.
— Знаете, у нас 70% учащихся из неблагополучных семей. Вместо водки и наркотиков в грязном подъезде мы предлагаем им конный спорт и танцы. Думаю, они от этого только выигрывают!
— Да, но, извините, мы в Европе никогда бы не стали решать проблемы социального неблагополучия с помощью милитаризации школы, — считает своим долгом возразить атаману Вазак: он ведь как-никак глава пресс-клуба Страсбурга, цитадели прав человека по-европейски.
Директор лишь улыбается в ответ, понимая, что этот диалог цивилизаций может длиться бесконечно.
На центральной площади города заканчивают монтаж сцены для торжественных речей в день 70-летия победы в Сталинградской битве.
— Понимаешь, меня в очередной раз возмущает несоответствие риторики и истинного положения дел, — говорит мне Владимир. — Люди, которые поднимутся на эту сцену и будут учить вас Родину любить, сами предпочитают вывозить свой капитал к нам в Европу. И все об этом знают. Застывший в своем развитии Волгоград — яркий пример того, что сегодня никто не хочет реального развития страны. Все только на словах.
«Никто в России не оспаривает героизма защитников Сталинграда. Но сегодня Волгоград стал символом страны, которая цепляется за свое прошлое, не имея шансов обрести его вновь», — закончит свой репортаж Владимир Вазак.
СТАЛИНГРАДСКАЯ БИТВА
Материалы по теме
Остров Русский и Чебурашка
Чтобы принять саммит АТЭС, во Владивостоке понастроили много нового, подкрасили старое и опоясали город мостами и дорогами. Но далеко не все жители испытывают от этого запредельное счастье.
Как получить российский паспорт, если вы не Депардье
О своей борьбе за российский паспорт Openspace рассказали эколог из Молдавии, предпринимательница из Казахстана и пилот воздушного шара из Франции.
Не приходя в сознание...
В последнее время депутаты все чаще удивляют нас решениями, которым трудно найти логическое объяснение. Но так ли необходим разум для принятия решений? Исследования показывают, что сложные решения часто принимаются вообще без участия сознания.
Он копает под Вас
О халатном исполнении пресс-секретарем Президента РФ Песковым своих должностных обязанностей, граничащем с прямым вредительством.
Лица недели
Неделю представляют сибирский кот, бельгийские полицейские и случайная прохожая.
Террорист Аль-Кабалов
О милых странностях российского терроризма.
За что Депардье может подать на Россию в суд?
Геополитические последствия демарша главы «Ив Роше Восток».
Сочи хочет в Берлин
Как спасти Олимпиаду и не потерять время.
Свои университеты
Знаменитые британцы о возможностях местного образования
0,7 литров алкоголя убивает нобелевского лауреата
Что нужно есть, чтобы поумнеть.
Момент истовый
Как выглядит экстатическая сторона в религиях мира.