назад

Антон Долин

Кадр из фильма «Облачный атлас»

 


Только и разговоров, что об «Облачном атласе». Многое к тому располагает: безразмерный хронометраж и необозримые амбиции, набор звезд из Старого и Нового Света (столь впечатляющих бенефисов оскаровских лауреатов Тома Хэнкса и Халли Берри не было давно, хотя и Хью Гранту с Сьюзен Сарандон народ рад; более синефильская публика восхитится немеркнущим талантом Джима Броадбента – и тоже будет права), диковатая комбинация режиссеров – Том Тыквер вместе с бывшими братьями Вачовски, которые теперь стали братом и сестрой. Плюс Александр Роднянский, затесавшийся в продюсеры, – жест отважный и вряд ли рациональный. И невыносимо наглый слоган на рекламном плакате: «Все взаимосвязано». Неудивительно, что одни уже объявили «Облачный атлас» венцом многозначительной пошлости, а другие – кинематографическим евангелием.

Обеим версиям препятствует изрядная доля иронии со стороны как авторов, так и звездных исполнителей. Режиссеры жонглируют комбинациями трудносочетаемых жанров – от бытовой комедии до навороченного киберпанка, от псевдонаивного фэнтези до костюмной гей-мелодрамы, от авантюрного жюль-верновского путешествия до параноидального триллера: как и в одноименном романе Дэвида Митчелла (более серьезном, внятном и убедительном), в фильме шесть параллельных сюжетов из разных эпох – от середины XIX века до неисчислимо отдаленного будущего. Актеры слишком уж очевидно наслаждаются костюмированным балом, в котором у каждого есть бенефисный номер: ради него не стыдно подыграть партнерам в их номерах – то Хэнкс с накладным носом или зубным протезом примется лепить горбатого, то Берри вдруг перевоплотится из чернокожей красотки в еврейку из Эдинбурга, то Сарандон сыграет мужчину, то Хьюго Уивинг женщину, да какую – садистку-медсестру! А когда такому количеству одаренных людей вместе так хорошо и весело, не передаться зрителям это не может.

Посмеявшись от души, а то и уронив слезу-другую, наш зритель выступит с главной претензией: «А это вообще о чем?». И, не получив внятного ответа (не считать же таковым постулат «Все взаимосвязано»), сделает свой вывод: «Ни о чем».

 

Ужасно интересно сравнить российские и американские отзывы о фильме. Наши зрители отчаянно ищут смысл: если находят, радуются, если нет – бесятся. За границей эта проблема, кажется, мало кого волнует. Там пишут, что фильм длинноват, некоторые сюжетные повороты недостаточно мотивированы, кастинг местами хорош, а местами вызывает недоумение, зато музыка качественная, а операторская работа – солидная. Американцы оценивают кино вне зависимости от его интеллектуальности, как некий товар – развлечение, за которое не жалко (или, наоборот, жалко) выложить кровные десять долларов. А мы – как единицу смысла: сколь бы виртуозно ни был сделан фильм, он должен нести некое послание – мы его взвесим, обсудим и решим, стоило ли это наших кровных трехсот рублей. Подход ничуть не менее прагматичный, но диаметрально противоположный.

Отчасти именно здесь скрыт ответ на сакральный вопрос: почему в России, сколько бы мы ни старались, не получается снять блокбастер голливудского образца? Мы не обучены ремеслу storytelling’а – прекрасное слово не случайно не имеет русского аналога (помнится, когда в России выходил фильм Тодда Солондза под таким названием, прокатчики от растерянности окрестили его «Сказочником»), и даже смотреть кино, просто наслаждаясь умело рассказанной историей, способны крайне редко. А со смыслопорождением нынче проблемы, как говорится, по обе стороны Атлантики. «Облачный атлас» тянет на диагноз. Взять хоть заголовок. При всех многозначительных намеках его смысл нам так и не открывается. Остается гадать по облакам, трактуя их формы сообразно своему образованию, вкусу и ожиданиям. Эдакий тест Роршаха.

 

 


А так ли это катастрофично? Предположим, на протяжении трех часов мы следим за судьбами нескольких колоритных персонажей: корейский клон-официантка в далеком будущем пытается свергнуть кровавый режим, американский адвокат спасает беглого раба от смерти, дикарь-пастух вступает в контакт с инопланетянами, молодой композитор соревнуется с маститым плагиатором, бегущий от бандитов издатель застревает в похожем на тюрьму хосписе, репортер раскрывает заговор корпораций, готовящих ядерный взрыв… Почему удовольствие от умело рассказанной интриги должно комплектоваться чем-то загадочным под названием «смысл»? Зачем очищать это умело раскрашенное пасхальное яйцо и искать его сердцевину – а найдя, торжествующим голосом объявлять, что это всего лишь банальный желток? Надо ли задавать дополнительные вопросы, когда ответ на главный из них – «Что будет дальше?» – гарантирован?

«Облачный атлас» можно счесть стопроцентной удачей в одном случае: если трактовать его как фильм об искусстве рассказывать истории. В книге Митчелла эта подоплека еще отчетливей. Каждый из шести сюжетов подан по-новому – дневник, письмо, репортаж, мемуар, допрос, устный рассказ, – и прерван на самом интересном месте, чтобы быть дорасказанным потом, когда завершится собственная история читающего (то есть, мы, зрители или читатели, оказываемся на равных правах с персонажами). В фильме даже самый неправдоподобный грим актеров оправдан композицией, напоминающей матрешку: представляя себя на месте героя занимательной книги, ты напяливаешь парик или маску, как в театре или на карнавале, – и заботишься об увлекательности больше, чем о правдоподобии.

Что до параллелей и совпадений (у главных героев всех шести новелл есть родимое пятно в форме кометы; что это символизирует? Да ничего особенного, «все взаимосвязано» и баста), то их хватает и в жизни. Одновременно с «Облачным атласом» на российские экраны выходит отличный новый фильм француза Франсуа Озона «В доме», получивший месяц назад «Золотую раковину» на фестивале в Сан-Себастьяне. Представьте себе, примерно о том же самом.

Школьный учитель замечает одаренного старшеклассника, который пишет одно за другим талантливые сочинения – «истории с продолжением»: то ли вымышленные, то ли нет. В них юнец проникает в дом своего приятеля, чтобы втереться к тому в доверие, сдружиться с его отцом и, видимо, соблазнить отчаянно скучающую красавицу-мать. Честно говоря, в американском кино подобных фабул было неисчислимое количество, оригинального тут мало. Что же так затягивает в этом сюжете, почему от него невозможно оторваться? Да все потому же: рамка интереснее самой картины, конфликт между учителем-читателем и учеником-писателем живее и актуальней, чем содержание самих сочинений. Наблюдать за пишущим и читающим героем ничуть не менее увлекательно, чем за убивающим, умирающим, влюбленным, разочарованным, разгневанным или счастливым.

Борхес утверждал, что существует всего четыре истории – о взятом в осаду городе, о возвращении домой, о поиске и о самоубийстве бога. Теперь можно добавить к каталогу пятую – тоже отнюдь не новую, но набирающую силу с каждым десятилетием: историю о том, как рассказывается история.

Материалы по теме

«Хоббит»: первый пошел

На экраны мира выходит новая толкиеновская трилогия Питера Джексона.

«Подкидыш» Аманды Хокинг заговорил по-русски

«Подкидыш» королевы самиздата — скверное сочинение, которое изменило книжный мир.

Эраст у водопада

«Черный город» Бориса Акунина – это уже почти настоящая литература.

Вечное возвращение Киры Муратовой

Кинопробы, гаммы и этюды в новой комедии Киры Муратовой.

Книги про Че

Как команданте считал клещей на своем теле и пули в телах своих товарищей.

Вампиры, убившие время

«Сумерки» как манифест вечного пубертата.

Швейк, ты не брав

15 ноября бравый солдат Швейк возвращается как герой нового российского мультфильма.

Господа уланы, молчать!

Уроки истории государства Российского в фильме «1812: Уланская баллада».

Защита от будущего

Почему новый «Бонд» лучше старых двух.

Бремя русского человека

«Долгая счастливая жизнь»: очень важный фильм Бориса Хлебникова.

Спасибо, что живые

«Возвращение героя» и «Неудержимый»: Арнольд Шварценеггер и Сильвестр Сталлоне снова в строю.

назад