назад

Олег Кашин

У одного моего знакомого случилось несчастье: жену и двух ее подруг посадили в тюрьму. Посадили по чудовищному, заведомо сфабрикованному политическому обвинению, но, каким бы обвинение ни было, адвокат нужен всегда, и тут уже сыграло роль важное обстоятельство: они, что мой знакомый, что его жена, что подруги, — левые радикальные художники. Они чужды всяких суетных мелкобуржуазных вещей (чтобы было понятно: с тем знакомым мы недавно встречались по одному делу, и я ждал его в кафе, в котором у меня до встречи с ним была еще одна встреча, от той встречи осталась недопитая моим предыдущим собеседником чашка чая, и когда мой левый радикальный знакомый ко мне пришел, он взял ту чужую недопитую чашку и стал из нее допивать, а я смотрел на него и думал: «Хорошо, что я не левый, а то бы меня на его месте стошнило»), и поэтому адвокатов себе они нанимать за деньги не стали — это было бы не по-левацки и не по-радикальному. Но какая бывает альтернатива деньгам? Немедленно обнаружились трое бескорыстных адвокатов, точнее активистов с адвокатскими лицензиями, которые сначала просто слили дело, а потом еще начали жульничать по всем сопутствующим вопросам. Мой знакомый уже не раз пожалел, что не нанял нормальных юристов, но тут уже поздно жалеть, потому что, каким бы ты ни был левым, выбор у тебя очень простой: либо нормальные юристы, либо жулье, которое сначала все сольет, а потом тебя еще и виноватым выставит.

Это действительно закон, и каким бы ты антиглобалистом ни был, смирись: либо ты субсидируешь транснациональный капитал, покупая чудовищный с твоей точки зрения «Биг Мак», либо игнорируешь транснациональные корпорации и травишься независимой шаурмой из собачатины. Либо ты пьешь понятную водку из понятного магазина, и на тебе наваривается отвратительный водочный магнат, либо ты пьешь что-то паленое из метанола и тихо умираешь. Выбор именно такой: не абстрактное «что-то хорошее» против ужасного «что есть», а, как ни грустно, «что-то запредельно отвратительное» против, да, ужасного, но все же не смертельного.

Этот закон игнорируют совсем не только леваки вроде анархистов и антиглобалистов. Вот, например, сексуальное воспитание — для многих православных советских людей нет ничего более чудовищного. Но ведь они просто не понимают, что альтернатива школьным урокам с надеванием презерватива на фаллоимитатор не духовное целомудрие, а какое-нибудь изнасилование за гаражами, и никуда от этого не деться. Это закон сохранения всего на свете — назовем его так.

 

 


Я думаю, что мой образованный, культурный и относящий себя к интеллигенции читатель, если таковой вообще существует, дойдя до этого абзаца, уже не раз согласно покивал мне головой — и когда я рассказывал про адвокатов, и когда я приводил примеры с шаурмой и метанолом, и когда я напоминал о сексуальном воспитании. Мне было бы очень приятно, если бы такой читатель действительно существовал, потому что сейчас я нарочно хочу его спугнуть. Мне кажется, это будет очень просто — спугнуть такого читателя. Надо только произнести одно слово.

Это слово — «русский».

И это вообще удивительный феномен. Даже у тех, кто давно понял, что выбор между идеалом и тем, что есть, всегда нужно делать в пользу того, что есть, даже у них почему-то стекленеют глаза, когда они слышат это слово. Человек может быть в восторге от Грузии или от Прибалтики, где национализм составляет всю национальную идею. Человек может сам ворчать по поводу уродливых бюджетных отношений между федеральным центром и республиками Северного Кавказа или по поводу миграционной политики российских властей по отношению к странам Средней Азии. Но стоит ему услышать слово «русский», как взгляд стекленеет, а голос начинает произносить какую-то адскую абракадабру, постыдную даже для воспетого классической литературой Органчика: про страну, победившую фашизм, про многонациональный российский народ, про этнические группы крови (это вообще коронный аргумент: «Я по крови получуваш — Россия что, не для меня?» — для тебя, для тебя, дорогой, срезал, срезал) и про прочую того же порядка бессмыслицу. Практически для всех сколько-нибудь заметных лидеров общественного мнения национальный вопрос табуирован и неприличен. Тема, на которую просто нельзя говорить, — потому что нельзя. Я знал человека, который боялся обсуждать лозунг «Хватит кормить Кавказ!», потому что это может оскорбить нашего общего знакомого, писателя с грузинской фамилией. Я все хочу спросить того писателя, действительно ли его как-то оскорбляет дискуссия о том, справедлива ли ситуация, когда один региональный начальник на вопрос о деньгах, на которые он существует (это не фигура речи, я сам это слышал, когда тот региональный начальник вышел к журналистам у входа в его практически фамильную мечеть, отделанную дорогим мрамором и кристаллами Swarovski), отвечает, что эти деньги дает ему Аллах. А другому моему знакомому кажется фашистским название журнала «Русская жизнь», и это тоже не шутка.

Тема табуирована, но закон сохранения всего на свете работает и в этом случае. Если на вопрос не отвечают те, кто имеет на это право, их место займут те, кто такого права не имеет. Не нашедшие себя в мейнстриме политики и журналисты. Околополитические жулики. Не очень квалифицированные политтехнологи. В конкурентной борьбе между Дмитрием Быковым и Александром Поткиным у Поткина нет шансов. Но Быков отказывается от разговора на «русскую» тему, и Поткин выигрывает матч по неявке соперника. Принцип тот же, что и во всех остальных случаях, когда между идеалом и тем, что есть, делается выбор в пользу того, что есть. И на очередной «русский марш» снова выходит зигующая школота во главе с политиками, которых не избрали в Координационный совет. А те, которых избрали, расшаривают в соцсетях фоточки зигующих, «обсуждая, насколько прекрасен наш круг». За последние сто лет Россия получила несколько очень убедительных примеров безответственности элит. И каждый «русский марш» становится еще одним таким же примером.

Материалы по теме

Протестуй телом

В протесте главное – наглядность и доходчивость. Вот как по самым разным поводам протестовали за рубежом в январе.

«Фактически со стороны государства это просто кидалово»

Молодые ученые, выигравшие в прошлом году президентские гранты и до сих пор не получившие денег, рассказали Openspace, как они выкручивались в 2012 году.

Медовый месяц Иванишвили

Со 2 октября Грузия живет в новой реальности – с президентом в оппозиции и с бывшей оппозицией, победившей на выборах. И страна от этого пока не разваливается.

Разговор Обамы с Ромни

Как в Америке борются за избирателей. Стенограмма дебатов.

Бастуют все

Испанское правительство борется с экономическим кризисом, сокращая бюджетные расходы. Жители страны пытаются выразить свое отношение к действиям властей в максимально красочном и неприкрытом виде.

Русские бредут

Истинных патриотов на марше 4 ноября было видео-невидео.

Подписка о неразглашении: давать или не давать?

Накануне народных прогулок к Соловецкому камню 15 декабря, против которых категорически высказались власти, Openspace разъясняет, что такое подписка о неразглашении данных следствия.

Полная потеря адвокатности

Бывшие адвокаты Pussy Riot Марк Фейгин, Виолетта Волкова и Николай Полозов изо всех сил пытаются остаться в истории, не понимая, насколько смешно это выглядит.

Битва адвокатов

Обвиняемых в приготовлении к организации массовых беспорядков сейчас защищают шесть адвокатов. Openspace поговорил с каждым из них.

«Это по-прежнему тот парень, за которого я выходила замуж»

Анастасия Удальцова объяснила Ксении Леоновой, почему она не считает себя женой оппозиционера.

«У меня пропали документы по Болотному делу»

Адвокат фигуранта «болотного дела» Максим Коротков-Гуляев вышел из ОВД после своего задержания и рассказал Openspace, почему в его квартире провели обыск.

назад