специально для openspace.ru, «Коммерсантъ», Ольга Алленова

PHOTONONSTOP/AFP

Первая скандальная видеозапись была опубликована бывшим сотрудником тюрьмы в Глдани Бедукидзе, бежавшим «от режима Саакашвили» в Бельгию. Второй видеоролик, появившийся в тот же день, был сделан другим сотрудником тюрьмы. И в тот же день он был задержан (как свидетель преступления в отношении заключенного) грузинской полицией на пограничном пункте между Грузией и Арменией.

Содержание роликов не оставляет никаких сомнений в том, что в Глдани заключенных били, пытали, унижали. На одной записи сотрудники тюрьмы спрашивают зэка: «Ты вор?» — он отвечает: «Я вор». И его бьют. Потом снова вопрос — и тот же ответ. Снова бьют. Насилуют резиновой дубинкой или веником. Один из вариантов издевательств — сигарета, которую достают из заднего прохода и заставляют зэка прикурить. На другом ролике пытают уже подростка. Его спрашивают: «Ты воров поддерживаешь?». Он молчит — и его бьют.

Эти ролики, едва появившись на оппозиционных телеканалах, буквально взорвали Грузию. В крупных городах — Тбилиси, Батуми и Кутаиси — люди вышли на митинги. Оппозиция заявила, что Саакашвили «довел страну до ручки» и что он должен уйти.

Чуть позже скандальные ролики показало государственное ТВ, правда, с другой интонацией: сообщалось, что установлены случаи жестокого обращения с зэками в тюрьмах и что виновные понесут «самое жестокое наказание». Стало ясно, что власти за десять дней до парламентских выборов, назначенных на 1 октября, пытаются экстренно спасти лицо.

Наказание не заставило себя ждать: президент Саакашвили в пух и прах разнес министерство исполнения наказаний, а его глава Хатуна Калмахелидзе подала в отставку. Около десяти сотрудников тюрьмы в Глдани и представителей министерства были арестованы.

В тот же день к вечеру президент Грузии заявил, что все сотрудники тюрем Грузии выводятся за штат, их место пока займут полицейские (напомню, что реформа полиции Грузии во всем мире признана самой эффективной на постсоветском пространстве) — и в течение ближайшего месяца в тюрьмы наберут новых сотрудников. А поручил Саакашвили всю эту работу премьеру Вано Мерабишвили — бывшему главе МВД, исполнителю реформы полиции, автору идеи стеклянных, прозрачных полицейских участков.

 

А на следующий день, 20 сентября, в отставку подал глава МВД Грузии Бачо Ахалая. Именно на него указал сбежавший в Бельгию автор ролика как на человека, давшего добро на тюремные пытки. 

Ахалая — самый известный в Грузии борец с ворами в законе, хотя сам по себе человек скрытный и с журналистами не общается. Ахалая считается близким к Саакашвили человеком и одним из серых кардиналов грузинских реформ. Он возглавлял департамент по исполнению наказаний, когда это ведомство еще входило в состав МВД. А в 2012 году, после перевода Вано Мерабишвили на премьерскую должность, Ахалая возглавил МВД. Считается, что именно Ахалая с первых дней прихода Саакашвили к власти начал выкорчевывать воров в законе, да так успешно, что теперь их в Грузии просто нет. Недоброжелатели называют Ахалая Малютой Скуратовым — человеком, который выполняет черную работу власти. Ему приписывают и идею закона, по которому тот, кто публично признает, что он вор, попадает на длительный срок в тюрьму. А поскольку ворам в законе отказываться от этого звания нельзя, их стали провоцировать, арестовывать пачками и ломать в тюрьмах.

Многие не верили, что Ахалая будет вынужден уйти в отставку даже после такого скандала: слишком он близок к власти, слишком много сделал для Саакашвили. И все-таки им, пусть временно, но пришлось пожертвовать.

Можно сказать, что власти Грузии попытались извлечь из этой неприятной истории максимум пользы для себя: уже на следующий день в грузинских блогах появились записи о том, что на всем постсоветском пространстве не нашлось бы ни одного лидера, который за видеоролики, даже такие ужасные, расформировал бы все министерство. К тому же многие в Грузии считают, что, раз реформу поручили Мерабишвили, он с этой задачей справится. Хотя экс-глава МВД не пользуется народной любовью (за чрезмерную жесткость), его способности менеджера высоко оценивают даже противники.

Однако даже если Мерабишвили сумеет за ближайшую неделю совершить чудеса в реформировании пенитенциарной системы, ущерб, нанесенный имиджу власти публикацией видеозаписей пыток в тюрьмах, восполнить ему не удастся. Эксперты считают, что власть потеряла за один день примерно 20% голосов, — и, вполне возможно, конституционное большинство в парламенте «Единое национальное движение» уже не получит.

 

 

Дело в том, что события в Глдани — это, конечно, вовсе не исключение из правил. В грузинских тюрьмах жестоко обращаются с заключенными — об этом говорится в ежегодном докладе омбудсмена Грузии, это констатируют и западные организации, ведущие мониторинг реформ. Мой коллега, журналист радиостанции «Свобода» и военный эксперт Коба Ликликадзе считает, что система устрашения — это единственно возможная форма существования грузинской власти. Он убежден, что такая же система применяется и в армии.

Другой мой собеседник, из проправительственного «Единого национального движения», уверяет, что пытки в тюрьмах — это пережиток прошлого. «Когда реформы только стартовали, основной задачей было навести порядок, избавиться от криминала и, главное, от воров в законе, — говорит мой собеседник. — Вы думаете, мы их тут пирожными кормили в тюрьмах, чтобы сломать этот воровской менталитет? Нет, их ломали. А если бы не сломали — они бы и сейчас правили Грузией».

Этот довольно циничный ответ на самом деле во многом характеризует грузинские реформы. Авторы этих реформ, молодые люди, выросшие или обучавшиеся в США или Европе, считают, что главное препятствие на «западном» пути Грузии — это советская ментальность грузинского народа. Жизнь «по понятиям», высокая степень влияния «авторитетов», в том числе и криминальных, на политику, родственные связи — все это, несомненно, способствовало коррупции и мешало власти. И поэтому с самого начала режима Михаила Саакашвили власть стала бороться с грузинской ментальностью. Эту борьбу как-то удачно охарактеризовал в беседе со мной один из лидеров Республиканской партии Грузии Давид Бердзенишвили: «Мише Саакашвили мешает его собственный народ».

Всевластие воров в законе всегда было частью этой грузинской ментальности. Говорят, раньше в Грузии паханы вызывали чиновников из правительства на доклад о каких-то политических событиях или государственных делах. Ломать эту ментальность при Саакашвили стали без сантиментов. И многие в Грузии оправдывали и продолжают оправдывать такие методы.

 

«Если бы у Грузии было время, — говорит мой собеседник из "Нацдвижения", — и нам в затылок не дышала огромная российская армия, которая постоянно проводит недалеко от грузинской границы какие-то учения (имеются в виду масштабные учения "Кавказ 2012", которые сейчас проходят на Северном Кавказе. — О.А.) — мы, наверное, сумели бы провести эти реформы не так жестко. Но у нас нет времени. Каждый день решается вопрос: быть Грузии или не быть».

Апокалиптические опасения у поддерживающих Саакашвили усиливаются в связи с предстоящими 1 октября выборами в парламент страны. Лидера объединенной оппозиции миллиардера Бидзину Иванишвили многие считают фаворитом кампании: у него есть деньги, опыт многолетней благотворительности, партия, СМИ, влиятельность. Власти же считают его проектом Кремля и убеждают избирателей, что, победив на выборах, Иванишвили сдаст Грузию России.

Этот прогноз больше похож на страшилку: все-таки в окружении Иванишвили много прозападных политиков, да и сам он больше времени проводит в США, чем в Москве. Однако провластные эксперты утверждают, что многомиллиардный бизнес, который Иванишвили имел в России и который он только в этом году очень выгодно продал, — свидетельство его связей с Кремлем, ведь, как известно, крупный бизнес в России не может быть нейтральным.

И вот в разгар предвыборной борьбы, очень невовремя для Саакашвили, появляются скандальные ролики. При этом нельзя не сказать, что за последние годы в пенитенциарной системе Грузии кое-что поменялось. В новых тюрьмах, которые Грузия строит, влезая в кредиты, в камере содержится максимум 8-10 человек. А в камерах старых тюрем на 18 квадратных метрах жили по 50 человек. Сейчас в тюрьмы может прийти омбудсмен — и он делает это каждый месяц. Заключенных стали лучше кормить. Развивается система условного наказания: огромное количество осужденных теперь работает на муниципальных объектах, например, по контракту с муниципалитетами. Но ролики с пытками перечеркивают эти достижения.

 

Не добавляет рейтинга власти и то, что люди разряда Ахалая, несмотря ни на какие скандалы и отставки, все равно остаются при власти. «Миша своих не сдает», — говорят в Тбилиси. Это действительно не его стиль. После масштабных митингов 2007-го, а потом 2009 года ему пришлось снять с должностей нескольких ключевых чиновников, но они всего лишь были переведены на другую работу и продолжают оставаться стержнем и мозгом власти. Это секретарь Совбеза Грузии Гига Бокерия и руководитель Свободного университета Грузии, один из авторов реформ Каха Бендукидзе. Так что, возможно, и для Ахалая будет найдена очередная должность.

Столкновение западного мышления и советского, либеральные реформы, накладывающиеся на советский менталитет, — все это в Грузии приводит к уникальному результату: страна каждый день живет, как на войне; оппозиция играет с властью в шахматы; любой провал власти становится широко известным и может привести к коллапсу. Тут есть и плюсы, и минусы: с одной стороны, либеральная витрина способствует становлению демократических институтов, с другой — страх, что все может быть перечеркнуто за сутки на революционной площади, диктует власти правила, которые в один прекрасный день могут превратить Грузию в Белоруссию.

Один из грузинских политиков как-то сказал мне: «У нас двадцать лет дети ходили в школы, где не было отопления, а сейчас у нас нет школ без отопления. У нас зэки жили в бараках, которые могли развалиться в любой момент, а сейчас мы строим новые тюрьмы. Но что бы мы ни делали, народ хочет в совок, потому что там ему было комфортно. А если мы будем слушать народ, мы никогда не построим демократию, мы не станем частью цивилизованного мира».

Когда я возразила, что народ тоже меняется, но на это нужно время, он ответил: «У нас нет 40 лет, как у Моисея, у нас нет даже пяти лет — нас просто сотрут в порошок, если мы остановимся хотя бы на минуту». «То есть идете по головам, главное, вперед? — спросила я. — «Это единственно возможная формула успеха в нашей ситуации».

Успешна или нет формула грузинской власти, и кого в итоге сотрут в порошок, станет ясно уже на выборах 1 октября.