Читатель о примирении по делу Pussy Riot

Василий Кандинский и примирение

Я понимаю, что уже невозможно, лезет из ушей, каждый день об одном и том же. Потому что разве нет свежих новостей? Вот, например, сборная Камеруна недосчиталась в минувший вторник семи атлетов – пяти боксеров, голкипера и пловца: на родине мыши дохнут от голода, поэтому спортсмены пытаются нелегально остаться в развитой стране, и это уже не первый случай. Готовый повод для обсуждения нелегальной иммиграции. Или вот сообщения об участившихся случаях применения огнестрельного оружия гражданскими в Соединенных Штатах. Или предложение Павла Астахова отменить мораторий на смертную казнь. Или выдвижение Pussy Riot на премию Кандинского за несколько дней до оглашения приговора. И тут становится ясно, что да, тошнит, каждый день одна и та же тема, но уйти от этой темы нельзя.

Потому что о Pussy Riot сказано все, да не все, и речь не о Pussy Riot, а о примирении.

17 августа в 15:00 будет вынесен вердикт по делу панк-группы. Тот же день объявлен всемирным днем поддержки девушек. Об акции в храме Христа Спасителя известно почти все: продолжительность акции, количество участниц, имена и претензии потерпевших. Известны имена трех участниц, которые, кажется, уже не отрицают своей причастности к акции. Главным пробелом в деле остаются личности двух девушек, избежавших хамовнического правосудия.

Всего группа насчитывает 13 человек. В подполье они записывают новые треки, дают интервью, принимают единомышленников. Среди них – те, кто 21 февраля был в храме, и 17 августа они могут совершить поступок, который не только закроет тему о вручении премии Кандинского и художественной ценности провокации, но и примирит людей. Тех, кто следит за процессом, – вне зависимости от того, по какую сторону баррикад они находятся, поскольку этот поступок одинаково шокирует и устроит оба лагеря. И даже тех, кто требует освобождения девушек, но по-разному смотрит на выбор храма в качестве площадки для выступления, – вот их этот поступок тоже примирит.

Сперва, конечно, скажут о пиаре, но это ничего – потому что во всяком по-настоящему храбром и самоотверженном поступке видят в первую очередь эгоизм и голый расчет. И так уж вышло, что Pussy Riot иногда дают повод к таким обвинениям, и к этому вынуждает не только аббревиатура названия группы. Но о саморекламе будут говорить те, кто не совсем представляет себе, какой ценой она может обойтись, – не самореклама вообще, а такая вот самореклама. Поэтому со временем обвинения заглохнут.

Реакция на поступок предсказуема.

Лагерь бородачей-фундаменталистов и чутких к чужому греху верующих скажет: ну вот и замечательно. Смирились, мы же говорили, что только так, а иначе никак, хотя говорить о прощении пока рано, но они, по крайней мере, поняли, что если бы они этого не сделали, их бы однажды поймали и порвали добрыми христианскими руками на британский флаг. Больше они не вызывают у нас интереса. Они – поняли. Делайте с ними теперь что хотите.

Лагерь интеллигенции, коммерсантов и читателей «Коммерсанта» скажет: ну вот и замечательно. Мы, право, не ожидали, такой риск, девочки – героини, и надо же было придумать. Можно было бы и не идти на такое обострение, все равно в обществе есть процент честных людей, готовых отстаивать их права до конца, – но после такого армия сторонников вырастет втрое. И какой вердикт будет вынесен – неважно, потому что этот поступок ничем уже не испачкать. Это не в вашей власти. Делайте с ними теперь что хотите.

Последует ли за этим вручение премии Кандинского – вопрос менее очевидный, чем кажется. Потому что скандал гарантирован при обоих исходах – если вручат и если не вручат. И неизвестно, какой именно исход привлекательнее для организаторов премии. Вариант А: лауреатом объявляют Толоконникову и Ко, и в сети начинается рубка между кураторами, критиками, завсегдатаями «Винзавода», любителями Возрождения, сторонниками акционизма и концептуализма, писателями, водопроводчиками, анонимами и лично Алексеем Юрьевичем Плуцер-Сарно. Ни к чему путному дискуссия не приводит, зато масса людей узнаёт о существовании премии Кандинского. Вариант Б: премию вручают кому-нибудь другому, и на следующий год в число соискателей в категории «Лучшая провокация» попадают сами организаторы премии.

Главным, между тем, остается поступок, который 17 августа могут совершить две неизвестные. Существует ли тот, у кого есть моральное право требовать от них таких действий? Нет, по крайней мере, не в среде журналистов и тех, кто готов диктовать свои правила из оснащенной кондиционером и европейской бытовой техникой квартиры. Так что дело не в диктовке, а в примирении.

Которое произойдет, когда к зданию Хамовнического суда, где будет зачитан приговор Марии Алехиной, Екатерине Самуцевич и Надежде Толоконниковой, придут и сдадутся в руки полиции две необнаруженные исполнительницы «панк-молебна». Из солидарности с соратницами, шестой месяц пребывающими в заключении, и из презрения к правосудию, которое это допускает.