BRICK в «Пионере»

Восемь лучших британских фильмов 1960-х (шесть из них – с пленки)

Имена:  Джо Мэссот · Дональд Кэммел · Линдсей Андерсон · Майкл Пауэлл · Николас Роуг · Ричард Лестер · Сидни Дж. Фьюри · Тони Ричардсон

C 15 по 19 декабря в кинотеатре «Пионер» пройдет фестиваль BRICK – первый из серии смотров, посвященных разным эпохам и стилям британского кино. В этом году фестиваль, название которого расшифровывается как British Flashback, дает редкую возможность посмотреть на большом экране восемь по-настоящему незаурядных картин

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: Best of the Best
• Юровский об опере «Мастер и Маргарита»
• Заветные желания наших авторов и коллег
• Сергей Жадан. Ворошиловград
• Лена Катина: «Эти песни надо петь пожизненно»

1960-х годов (все фильмы, кроме «Чудо-стены» и «Жилой комнаты», демонстрируются с пленочных копий, специально привезенных из Великобритании). Бóльшая их часть входит в сотню лучших британских фильмов по версии Британского киноинститута. Программа подобрана так, чтобы дать по возможности полную картину тенденций в кино поворотного десятилетия. КСЕНИЯ КОСЕНКОВА напоминает о том, каким было британское кино в 1960-е, и вместе с МАРИЕЙ КУВШИНОВОЙ рассматривает фильмы программы в исторической перспективе.


1960-е в Британии начались с «новой волны», предложившей публике суровый реалистичный антураж промышленного севера и невиданных киногероев – витальных и сердитых на весь свет молодых людей из низших классов. Вскоре кино подчинилось новым импульсам из свингующего Лондона, который оказался центром феноменального культурного перелома, потрясшего Европу и Америку. Англия радикально обновила сильно истрепавшийся имидж: «британское» перестало быть синонимом имперского, консервативного и затхлого, оно стало считаться модным, авангардным и открытым новому. Пересмотру, в том числе и в кино, подвергалось все: авторитеты, отношения классов, полов и рас. Ранее священные для британского кинематографа границы реальности размывались под влиянием психоделических опытов. Новое искусство и новая мораль привлекали иностранцев, особенно американцев, и американские деньги: на какое-то время Англия превратилась в важнейший центр международного кинопроизводства, а британское кино за океаном заранее снабжалось знаком качества – как одновременно новаторское и зрительское. К концу десятилетия взгляд режиссеров стал мрачнеть: оптимизм износился, гедонизм и пацифизм оказались утопичными проектами, а экономический бум закончился, но в этот момент появились, возможно, лучшие фильмы эпохи. Так или иначе, именно в 1960-е британское кино получило те импульсы и ту репутацию, которые питают его до сих пор. – К.К.

«Если…» (If…), 1968. Режиссер Линдсей Андерсон
Фильм «Если…» получил каннскую «Золотую пальму» в 1969-м, спустя год после начала известных студенческих волнений. Тем не менее история бунта в закрытой английской школе для мальчиков связана с революцией 1968-го скорее хронологически, чем содержательно, – возможно, именно поэтому сейчас картина не кажется ни на минуту устаревшей. Опираясь на сценарий Дэвида Шервина и Джона Хоулетта (сначала он назывался «Крестоносцы»), в качестве основного источника вдохновения сам Андерсон называл фильм Жана Виго «Ноль по поведению» (1933), в котором ученики интерната восстают против издевательств преподавателей. Ближе к финалу реальность в картине едва уловимо смещается – именно этого эффекта добивался и Андерсон, повторивший композицию Виго: возвращение после каникул – унижения – эскалация напряжения – бунт.

Фильм «Если…» (название которого отсылает к хрестоматийному стихотворению Киплинга) – это вечная история индивидуального бунта в репрессивной системе. Школа – действующая модель общества, в данном случае иерархического, милитаризованного, нанизанного на вертикаль нисходящего унижения (одним из проявлений которого становится постоянное гомоэротическое напряжение) и вызывающего в результате даже не вспышку, а ураганный пожар насилия. Мы видим несколько «поколений» учеников: самых младших – запуганных и покорных; самых старших – циничных, находящихся на полпути к преподаванию и воспроизводству себе подобных; средних – еще способных на бунт. И если портреты Ленина и Че Гевары в дортуарах напоминают о современности, то старомодная форма школьников намеренно отодвигает действие на территорию некой условности, обобщения. В этой одежде главный герой Мик Тревис и его одноклассники больше похожи на персонажей со знаменитой фотографии Тoffs and Тoughs, на которой студенты колледжа Хэрроу случайно оказались в одном кадре с ровесниками-реднеками (критикой британской системы образования слева, с позиций toughs стал вышедший в 1969-м «Кес» Кена Лоуча).

Даже спустя сорок лет «Если…» кажется радиоактивным фильмом, излучающим мощную ядовитую энергию, и главный ее источник – исполнитель роли Мика Тревиса Малкольм Макдауэлл, дебютант с прозрачными глазами и мгновенными реакциями. В одном кадре (Тревис заходит в спортивный зал, где его будут пороть надзиратели) – весь будущий Алекс де Лардж из «Заводного апельсина».

Человек по имени Мик Тревис появится еще в двух совместных картинах Андерсона и Макдауэлла – социальных сатирах «О, счастливчик»(1973) и «Госпиталь “Британия”» (1982); однако это будет совсем другой персонаж. – М.К.


«Подглядывающий» (Peeping Tom), 1960. Режиссер Майкл Пауэлл
Прием, оказанный британской прессой «Подглядывающему» в момент его появления, суммируется высказыванием одного критика: лучший способ отделаться от этого фильма – спустить его в ближайшую канализационную трубу.

Психопатологический триллер об операторе, который убивает женщин штативом камеры ради наслаждения их страхом и снимает это на пленку, поставил крест на карьере режиссера Майкла Пауэлла, познавшего первый успех двумя десятилетиями ранее. В фильмах Пауэлла (по меркам склонного к реалистичной манере британского кинематографа 1930–1950-х) всегда было слишком много фантазии – под видом сказок и музыкальных фильмов он, единственный в Англии, снимал тогда в полном смысле визионерское кино. Никто, впрочем, не ждал от него пугающего «этюда в багровых тонах», в котором он сам сыграл отца главного героя – возникающего на старой кинопленке психолога-садиста, который изучает на своем сыне механизмы детских страхов. Морально изуродованный сын помимо своей воли будто продолжает эксперименты, но ставки теперь доходят до абсолютного предела. Для этого несчастного «гомункулуса» смотреть означает жить и чувствовать, а снимать – получать власть.

Если критиков ужаснул в «Подглядывающем» садизм и «дурной вкус», то сам Пауэлл называл фильм искренним и нежным. Что не устроило британских критиков, устроило Мартина Скорсезе: именно ему удалось «официально» реабилитировать фильм и его постановщика в конце 1970-х. С тех пор о работе Пауэлла были написаны тысячи строк, но смысл их сводится в общем-то к одному: «Подглядывающий» виртуозно, красиво и страшно зарифмовал кино, вуайеризм, секс и смерть. – К.К.


«Чудо-стена» (Wonderwall), 1968. Режиссер Джо Мэссот
Гораздо более жизнерадостная, чем у Пауэлла, история про подглядывающего. Одинокий рассеянный ученый (даже свет не может выключить без записки) наблюдает в микроскоп за амебами, а потом через случайно обнаруженную дырку в стене начинает наблюдать за соседкой (Джейн Биркин). Трогательная история соприкосновения чудака со свингующим Лондоном, эстетически и эмоционально напоминает фильмы из программы «В гостях у сказки» – при условии, что в гостях кормили LSD (даже исследование амеб тут – лишь повод для воссоздания на экране кислотного трипа). Эта открытость новому опыту в сочетании с наивностью, возможно, самое драгоценное в ностальгических воспоминаниях о 1960-х. Музыку к фильму написал Джордж Харрисон, в ту пору уже крепко увлеченный Индией и игрой на ситаре (Wonderwall Music станет его первым сольным альбомом; неслучайны и ассоциации с известной песней группы Oasis). – М.К.